Цитата(Виталий Сардыко @ 27.1.2018, 17:51)
Есть наитие непосредственное от Господа, а есть опосредственное наитие от Господа происходящее через Небо.
В ранней стадии возрождения у человека есть непосредственное наитие засчёт него человек вообще человек хоть он ещё не ассоциирован с каким-то ангельским сообществом. И засчёт прямого наития Господь может спасать людей и даже тех кто отвренулся от Неба.
Непосредственное и опосредствованное наития присутствуют постоянно: "297. Что же касается соединения небес с родом человеческим, то сам Господь, согласно небесному порядку, наитствует на каждого человека, как на самые внутренние, так и на последние, внешние в нем начала, располагая его таким образом к принятию небес и управляя последними в нем началами посредством самых внутренних; и в то же время самыми внутренними - посредством последних, содержа через это в связи все принадлежащее человеку, до самых малейших частностей. Это наитие Господне называется наитием непосредственным, а то, которое совершается через духов, - наитием посредственным и получает начало свое (subsistit) от первого. Непосредственное наитие, т.е. принадлежащее самому Господу, исходит от его Божественной человечности, проникает волю человека, а через волю и разум его, нисходя таким образом в благо его, а через благо в истину; или, что то же, в любовь его, а через любовь в его веру, но не обратно, ни тем более в веру без любви, или в истину без блага, или в разум, который не исходит от воли. Это Божественное наитие непрестанно, и только добрыми людьми приемлется во благо; дурными же оно или отвергнуто, или подавлено, или искажено, вследствие чего и жизнь их во зле, что в духовном смысле равняется смерти." (О небе и аде)
Цитата(Васильев Александр @ 5.1.2018, 11:04)
Хотя, конечно, в приведенном здесь отрывке, кажется, нотка извлечения "смысла духовного" непосредственно с помощью науки соответсвий кажется озвученной достаточно определённо. И многие в Новой Церкви это где-то так и понимают. И - пробуют этим заниматься. С весьма плачевными для себя последствиями. Но - если иметь здесь ввиду всю вышеозвученную цепочку, то так и можно было сказать - в принципе. Для кратости. Хотя - такого рода "кратость" именно этим и опасна - говорящий ведь знает, что он имеет ввиду - а вот от читателя всё это совершенно ускользает - "два на ум пошло".
Тема достаточно интересная, и показывающая вехи ранние развития учения в церкви. Из чтения материалов того времени у меня сложилась следующая картина.
У Ч. Талка была достаточно хорошо сложившая природная рациональность с отдельными проблесками духовно, но несколько иного уровня и даже образа, нежели впоследствии у Груневельда, Зеллинга и других. Как мне показалось, у Талка возвышение сознания происходило за счет отвелечения от пространственно-временных видимостей, хотя при этом он, судя по всему, не пренебрегал учением благолюбия в плане жизни по заповедям, и поэтому его природная рациональность очищалась и одухотворялась не за счет одни только природных рациональных вычислений, но согласованно с его духовной жизнью.
Поэтому говоря о науке соответствий, как методологии познания духовных истинностей, он, судя по всему, хотя бы отчасти внутренне подразумевал, что должно быть также просветление и наличие истинностей учения (то есть, тех истинностей учения, которые единственно взирали к благолюбию жизни). С другой стороны, у него, судя по всему, и судя из имеющихся в наличии у меня работ на данный момент, не было достаточно целостной картины соотношения Божественной Истины Нового Слова и Учения из Него, и поэтому у него не было в достаточно существенной форме тех последующих принципов De Hemelsche Leer о природе Слова и Учения из Слова, а также о том, что учения суть духовное из небесного источника, а не из рационального источника. И соответственно в связи с этим у него возникают шероховатости в некоторых письмах в связи с буквой Нового Откровения. Как мне кажется, на тот момент, ни он, ни церковь в целом не могли воспринять того, что было открыто впоследствии. Поэтому он практически не уделяет место идеи именно о небесном происхождении духовного учения, и по форме его упор делается на скорее на более очищенном природном рациональном восприятии предложенной им интерпретациии.
Но то, что природная рациональность, даже тщательно наставленная в научностях из Слова, не только в узком смысле понимания научностей, но и в более широком, не может с легкостью "перескочить" в чисто духовную рациональность, очевидно из примеров реагирования на De Hemelsche Leer в 30е годы в церкви, где исключительно образованные люди, включая Эктона и других мужей, выкокласные специалисты и эксперты в понимания Сведенборга, практически не воспримали духовностей учения, предложенных в рамках De Hemelsche Leer, и относились к ним в диапазоне от мягкого безразличия до крайнего отвержения и даже ненависти.
То есть, хотя они и возвышались тогда до некоторых граней понимания, но вот переход к чему-то более внутреннему требовал бы от них несравненно больших духовных усилий, нежели просто природно-рациональных усилия по продолженной степени. Что они, в общем-то, и пытались делать, и несмотря на все эти природно-рациональные усилия, у них этого не выходило. В связи с чем, кстати, Питкерн и написал работу Second Education, в которой говорил о переходе, на определенном периоде развития, не раньше, но и не позже его, к иному образу образования и обучения в духовных вопросах, нежели тот, которые был укоренен в церкви на тот момент (см. также работу Однера в конце книге Beginning and Development). Другими словами, в церкви того времени был переизбыток академически-платонического стиля мышления и, судя по всему, и
соответствующего образа жизни, который считался духовного-рациональным, хотя как было показано в текстах, связанных с De Hemelsche Leer, по сути был скорее чисто природно рациональным, духовное мышление это нечто совсем иное.
Соответственно, именно в этот стиль мышления вкладывались все мыслимые и немыслимые усилия на тот момент, и поскольку судя по всему некоторые аспекты благолюбия, относящиеся к жизни по заповедям, любви к ближним за пределами себя своих ушли в тень, то поэтому всякое иное
духовное мышление стало чем-то неясным, абстрактным, и малопривлекательным. Поэтому и не было никакой существенной позитивной реакции на идеи о том, что подлинное учение - духовное из небесного источника, а не из рационального. Другими словами, если духовное понимание ставилось в зависимость принципиальную не только от природного-рационального, но от очищения жизни по заповедям благолюбия к ближнему, то это как бы несколько снижало ценность многочисленных наработок, учитывая, что они могли просто штамповаться природным рациональным вне особой зависимости от духовного очищения.
Соответственно, просветление им казалось существенной необходимостью, ведь зачем какое-то просветление, если природное рациональное (даже если оно называется духовным рациональным), казалось бы, могло без проблем разбирать любые вопросы в учении на академическом экспертом уровне, и отвергать разного рода безрассудности в отношении духовного жизни и учения непосредственно из текста Откровения.
Из всего этого, при таком подходе к Новому Откровению как бы само собой сложился некий стиль или методология мышления, которую условно можно назвать платонической, поскольку в общем и целом основной акцент делался не столько на вопросы жизни, а скорее на вопросы осмысления учения. "
When I asked about Plato and Aristotle, he said: "They and their followers dwell in another region because they taught matters of reason which pertain to the understanding, while the others taught morals which pertain to life." (CL 156)
И как показал исторический опыт, в рамках такого стиля мышления хотя и могут как бы рождаться природные логические умозаключения, все же это достаточно поверхностный опыт относительно того, к чему Господь ведет в Своем Слове. Соответственно, из всего вышеописанного выше можно увидеть, что и Талку было, как минимум, очень непросто перейти к некоему более внутрннему стилю мышления, и что те, кто пытаются воспоследовать за тем, что они постигают как природно-рациальной методологией познания Божественного Слова или Учения из него, без более внутренних истинностей, открытых церкви позднее в большей полноте, рискуют оставаться в механистическим природном-рациональном мышлении, лишенном духовно-органических существенностей озарения. Безусловно, до определенного этапа у человека просто не может быть иного мышления, с проблесками духовными, но вот на определенном этапе прозябание в данном подходе может стать "смирением паче гордости", то есть, желанием оставаться в ветхом рациональном состоянии, не входя в новое утро и подтверждая видимости рационального цитатами о новой воле в интеллектуальном.
Поскольку Господь взирает на цели у человека, то поэтому в значительной степени наше состояние, когда нам преимущественно доступно скорее только более или менее качественное природно-рациональное мышление, обусловлено тем, есть ли у нас целью прозябание постоянно в рамках этого мышления, либо мы взираем к Тому, который является и Господом
подлинно-духовного мышления, чтобы у нас могли сформироваться более полноценные ростки учения, которое является духовным из небесного источника, а не из рационального источника и не из внутренних похотей нашего собственного рассудочного.